28 июня 1941 года, в тот самый день, когда пал Минск, 3-я танковая дивизия генерала Моделя захватила стоящий на западном берегу Березины Бобруйск. На следующий день передовые немецкие части начали на подручных средствах, резиновых лодках и подвезенных саперами понтонах переправляться через реку. Одновременно началось наведение мостов, спсобных выдержать танки. В это же время красноармейцы и мобилизованные местные жители спешно возводили вдоль Днепра рубеж обороны, к которому подтягивались армии второго стратегического эшелона.
Между Березиной и Днепром советских войск не было, а готовность Днепровского рубежа ожидалась не ранее 10 июля. Немцы же, не встречая сопротивления, могли буквально за пару дней выйти к Днепру и с ходу его форсировать.
В 12.45 30 июня был издан приказ за подписью командующего фронтом Павлова и командующего ВВС фронта Таюрского: "Всем соединениям ВВС Западного фронта: Немедленно всеми силами уничтожать танки и переправы в районе Бобруйска. Приказ передать командирам 45, 52, 47 ад (авиадивизий, прим. авт), 3 ак дд (авиакорпус дальего действия), 1 и з тап (тяжелобомбардировочных авиаполков). Всем авиачастям. Немедленно передать всем. Исполнение немедленно доложить сюда, кому и когда передано".
И уже через час в соответствии с этим чрезвычайным приказом сильно поредевшие с начала войны бомбардировочные и штурмовые полки начали вылетать на Березину. Немцы предвидели такое развитие событий, поэтому еще 29 июня на только что захваченном Бобруйском аэроузле приземлилось несколько десятков "Мессершмиттов" из 51-й истребительной эскадры "Мёльдерс".
Во второй половине дня 30 июня 176 советских бомбардировщиков СБ, ДБ-3, Ил-4 и Су-2 без истребительного прикрытия волна за волной атаковали переправы через Березину и немецкие войска, скопившиеся на западном берегу. Более 40 из них (точная цифра неизвестна, так как по некоторым полкам данные о потерях не сохранились) были сбиты, еще не менее 12 совершили аварийные посадки вне аэродромов.
Таким образом, за несколько часов была потеряна примерно треть ударной авиации фронта. Но уничтожить переправы не удалось. Согласно вечерней оперсводке штаба Западного фронта, немцы, несмотря на бомбардировки, за день перегнали через Березину по понтонным мостам 93 танка, несколько десятков мотоциклов и значительное количество пехоты.
А у нас, по имеющимся данным, наибольшие потери понесли 212-й и 98-й дальнебомбардировочные полки, летавшие на Ил-4. Первый лишился девяти из 17 машин, а второй - семи из 18.
Последней, примерно в 16.20, к Березине отправилась шестерка тяжелых четырехмоторных бомбардировщиков ТБ-3 из 3-го тбап. Это было уже похоже на жест отчаяния. Огромные тихоходные и неповоротливые бомбовозы предназначались для действий исключительно ночью, а днем они представляли собой прекрасные мишени для вражеских истребителей. Это понимали еще в 1939 году на Халхин-Голе, где ТБ-3 летали на задания только в темное время суток.
Но когда командир полка позвонил в штаб ВВС фронта и попросил во избежание бессмысленных потерь перенести налет на ночное время, он получил категорический отказ. В штабе хорошо знали, что ночью наши бомбардировщики порой промахиваются даже по городам, а шанс попасть в темноте в малоразмерную цель у них практически равен нулю.
Дальнейшее многие знают по знаменитому роману Симонова "Живые и мертвые" и снятому по этой книге не менее известному кинофильму. Показанная в нем гибель гигантов - не вымысел, а то, что автор романа - бывший фронтовой корреспондент видел своими глазами.
ТБ-3 отбомбились по скоплению танков на западном берегу Березины, но на обратном пути их нагнала пятерка "мессеров" и в течение четырех минут без потерь сбила четыре машины. Еще один бомбардировщик был подожжен, но пилотам удалось посадить его в поле. Экипаж спасся, однако, самолет полностью сгорел. Таким образом, из шести самолетов уцелел только один, которому удалось уйти, пока немцы "разбирались" с остальными.
